Холуй

По приемам письма икона сопоставима с работами мастеров владимиро-суздальских земель последней трети XVIII столетия, в которых яркие барочные цвета и пышность фигур соединены с трогательной свежестью румяных ликов, антикизированными чертами, вкраплениями классицистических оттенков и проработанностью форм.

Судя по тщательности исполнения и необычной иконографии с Прохором, проникнутой тематикой поучения, преемственности служения и назидания юношеству, икона могла быть выполнена на заказ — возможно, для келий мужского монастыря или для обучавшегося ремеслу молодого иконописца. Хорошо известно, что Иоанна Богослова, по преданию, научившего иконописанию юного «гусаря» (гусепаса), почитали как покровителя иконописцев, а начинающие мастера в течение нескольких месяцев писали только его образ (Тарасов, 1995. С. 196).